Согласно прогнозам ООН, в то время как человечество, размножаясь со скоростью 58 миллионов человек в год, к 2050 достигнет 9 миллиардов, население Украины сократится с нынешних 47 млн. человек на одну пятую. Худший прогноз на континенте Евразия – только у «стратегического партнера» России, чья популяция, как ожидается, уменьшится на треть. Этот прогноз – страшен, как Чернобыльская катастрофа. Если верить ему – нужно следовать маршрутами гастарбайтеров, уезжающих в поисках «теплых краев».
В отличие от спекуляций на тему ненависти к НАТО или стремлению в ЕС, эта цифра не попала в обойму украинских политиков. Наверное, потому, что прогноз ООН очень неудобен. Деньги, как известно, любят тишину. А государственной машине нужна дешевая рабочая сила в Украине. Ведь только она способна поддерживать конкурентоспособность продукции местных олигархов, проигрывающих западу во всем – в технологии, в ноу-хау, в культуре ведения бизнеса.
Помимо высокой смертности, одна из причин ухудшения демографической ситуации – отъезд на заработки в другие страны.
По данным Международной организации миграции (МОМ) жители западного и восточного регионов, в частности, Донецкой и Львовской областей, более других склонны покинуть свои дома, чтобы попытаться найти себе применение в более благополучных странах. Но если на западе Украины граждане осведомлены о рисках торговли людьми и мошенничествах, с которыми могут столкнуться уезжающие за рубеж, то на востоке большинство мало представляет себе возможные последствия, воспринимая жизнь заграницей «как сказку». Данные МОМ свидетельствуют, что на востоке люди, больше доверяя органам власти, ждут от них информации и поддержки. Но, как убедился корреспондент «і», власти не только не предоставляют ее, но делают вид, что проблемы не существует. Еще одна причина, почему такое положение вещей выгодно госаппарату — фальсификация выборов. Ведь многие из тех, кто покинул свои дома, в официальных документах числиться «мертвым душами».
На востоке и на западе все еще остаются люди, готовые менять свою страну, не дожидаясь, пока их проблемы заметят сверху. Этих очаровательных фанатиков я назвал «последними из украинцев» и поехал в наиболее депрессивные районы, чтобы исследовать жизнь населенных пунктов, рискующих исчезнуть с карты Украины.
Текст и фото: Алексей Бобровников
Поезд из Укурино
Укурино — это новое название поселка Цукурино. Он стал называться так после того, как босяки зарисовали краской первую букву на придорожном щите. Местная пацанва, вспоминая об этом случае, заливается хохотом: «У нас – Укурино, а зато соседний Украинск – это город роботов!». Почему, спрашиваю, роботов? «Там все сидят на барбитуре, на таблетках! Их тут ящиками продают».
После того, как большинство шахт района закрыли, главный вид хозяйственной деятельности в Цукурино – набеги на поезда с углем. Железнодорожная станция Цукуриха – крупный перевалочный пункт. Тут формируются составы, груженные обогащенным топливом. Один состав контролируют трое охранников, но это не помеха, когда очень хочется есть, или когда выкручивает кости без «Трамадола». Есть два основных способа добычи угля «с колес». Самый простой: лишь только стемнеет, десятки местных жителей бросаются к стоящим на станции составам и сбрасывают уголь на землю. Внизу те, кто постарше, сгребают его в мешки, а потом, подхватив то, что удалось собрать, бросаются наутек.
Но самый техничный и эффективный способ – грабить поезда на грузовиках.
Мост возле станции Цукуриха. Машинист притормаживает на несколько минут. В это время внизу уже ждет грузовик, и охотники за углем, притаившиеся в вагоне, вскакивают и начинают изо всех сил работать лопатами. У них есть всего несколько минут, чтобы сбросить добычу, погрузить в машину и скрыться незамеченными. Это – самый рискованный, но и самый эффективный способ. Так в Цукурино работают профессионалы. Остальным остается тащить на спинах пятидесяти килограммовые мешки и продавать их за 20 гривен штука.
Есть поезда – есть еда и таблетки. Но когда нет поездов – в Цукурино начинается ломка. Тут не рекомендуют ходить по улицам после захода солнца. Местные жители несут в дом все, что может представлять хоть какую-то ценность. Кому придет в голову спрятать на ночь в доме металлическую калитку? Но однажды утром некоторые жители Цукурино проснувшись, обнаружили, что калиток у них больше нет. Чугунных канализационных люков в городе нет давно. Вместо них – круглые бетонные плиты.
Официальный уровень безработицы в поселке составляет менее двух процентов. Но неофициальный достигает, по мнению местных жителей 50%. «Половина итальянского городка Цукурино сидит» — ребята снова хохочут, когда один из них произносит название поселка на итальянский манер, сделав ударение на предпоследнем слоге — «А вторая половина – работает на поездах. Когда есть поезда».
Призраки Селидово
Поселки Цукурино и Украинск входят в состав города Селидово – некогда процветавшего шахтерского райцентра. Но шахты закрыли в середине 90-х, и с тех пор его население сокращается со скоростью примерно тысяча человек в год.
Ночью в Селидово пахнет депо. Запах, будто из-под колес поезда – смесь перегорелого угля, смазки и фекалий. Он особенно силен на перекрестках. Местные жители давно привыкли и не замечают его. Этот запах появился тут с тех пор, как начали гореть терриконы, а они горели всегда. Но смрада запаха серы, источаемого тлеющим терриконом, недостаточно. Три главных запаха города Селидово создают этот дух. Первый – из реки Соленой. Раньше в ней водилась рыба, а теперь нет ничего живого. Река пахнет 38-мью редкоземельными металлами и химикалиями шахтных вод. Ее запах, приносимый с севера – это запах железа вагона. Горящий вот уже несколько недель в двух километрах от города террикон – запах угля в вагонной топке. Дух старых заброшенных квартир, отдающих прелым тряпьем и человеческими нечистотами – это смрад вагонного туалета. Приносимые с разных концов города, все три смешиваются на перекрестках, сливаясь в то, что можно назвать запахом депо.
Несколько тысяч жителей Селидово бросили свои дома и уехали отсюда навсегда. Предположительно эти люди живут где-то в Донецкой области или трудятся в России. Но это только догадки. Официальной статистики трудовой миграции здесь никто не ведет. Единственное наглядное свидетельство – кварталы и улицы, где стоят дома с высаженными дверьми и зияющими проемами окон.
О том, куда уехали люди, населявшие дома-призраки, никто не знает наверняка. В паспортном столе, как и в советское время, хранится аккуратная картотека «ответственных квартиросъемщиков». По данным заместителя губернатора Донецкой области Юрия Хиврича, всего в области около 11 тысяч брошенных квартир, из которых 2 тысячи – в городе Селидово и входящих в его состав поселках.
Бокс или жизнь
Андрей Воякин – самый авторитетный человек. Его бизнес включает в себя строительные компании, службы такси и дискотеку. Он гордится тем, что содержит одну из лучших в Украине школ кик-боксинга. Юношеская сборная Донецкой области, большую половину которой составили парни из Селидово, в прошлом году выиграла чемпионат Украины.
Бокс – единственный вид спорта, который тут считают нужным поддерживать. Самого Андрея Воякина, с шеей и руками тяжелоатлета, повсюду сопровождают люди из боксерской школы. Профессионалы, умеющие драться, в этих краях гораздо более востребованы, чем, скажем, пловцы. Поэтому единственный бассейн в Селидово давно закрыли. Как шутит тренер Селидовской боксерской школы, пловцы тут теперь занимаются «сухим плаванием».
Школа-кикбоксинга – единственное место, где мальчишка может доказать, что он чего-то стоит. Сергей Брояк, 18-летний уроженец поселка Цукурино, боксирует с 11 лет. «Если ты не занимаешься спортом – будешь или на вагоне, или на барбитуре», — говорит Сергей. Он очень любит бокс, но основная его профессия будет другой. В прошлом году Сергей поступил на факультет прикладной математикой Донецкого национального университета.
Многие ребята связывают свои надежды с профессиональным кик-боксингом. Для большинства это будет означать работу в охранных фирмах, и, в худшем случае – участие в кровавых разборках, которые по-прежнему не редкость.
Однако один из боксеров умудрился сделать в Селидово головокружительную карьеру. Бывший начальник охраны шахты «Украина» стал мэром того самого городка Украинск, где «все люди – роботы». Виталий Нешин в прямом и переносном смысле старается прибрать весь мусор. «Он даже бычки, валяющиеся на улице, собирает себе в карман», — смеется сотрудница Селидовского горсовета — «я сама видела!»
Шериф из Украинска
«Да, я собираю мусор», — Виталий Нешин не подает виду, что он зол. «Зато на улицах теперь нет грязи». Нешин говорит правду. В его поселке больше нет диких свалок – зато есть дома-призраки, не подающие никаких признаков жизни. Он крайне недоволен необходимостью отдавать часть доходов своего поселка в общий бюджет Селидово. В горадминистрации последнего Виталия Нешина называют сепаратистом. Он не скрывает, что хочет добиваться для Украинска независимости. «Можно было бы напрямую подчинить нас Донецку. Тогда мы бы сами формировали бюджет», — рассуждает он.
Мэр маленького городка выполняет в Украинске роль шерифа. Он отправляется на поимку преступников вместе с милицией, и возит в багажнике бензопилу, которой, по ходу дела, спиливает старые деревья.
Утро одного из дней накануне сочельника мэр посвятил разрешению семейной драмы – один из жителей Украинска спилил и украл у родственников чугунную батарею. Нешин отправился ловить злоумышленника.
Работы у шерифа тут хватает: спиливать чугунные батареи в Украинске, это как грабить угольные поезда в соседнем Цукурино – один из самых верных способов заработать. Правда залежи батарей в городе быстро подходят к концу и местным жителям нужно срочно искать новое прибыльное дело.
Одно из немногих мест, где могут работать поселенцы Украинска – шахта «Россия», где можно заработать до пяти тысяч гривен в месяц. Шахта «Украина», именем которой и был назван город, не функционирует вот уже несколько лет. Поэтому большинство населения перебрались ближе к «России» и другим угольным предприятиям.
В 2006 году в Украинске родилось 86 младенцев, умерло – 275 человек. 65 процентов населения – пенсионеры. При численности около 10 тысяч, город Украинск обещает одним из первых выполнить неутешительный прогноз ООН.
Однако Виталий Нешин придумал способ решить демографический кризис. Из 6 тысяч квартир 1 200 брошены своими владельцами. Местные власти начали продавать пустующие квартиры по 96 гривен за любую из них. Собственно, квартиру горсовет отдает бесплатно. 96 гривен – это цена оформления документов. Самая дешевая недвижимость в Украине не слишком комфортна. Большинство помещений отрезаны от коммуникаций и восстанавливать их придется новым жильцам. Виталий Нешин считает свою идею – единственным шансом для города. В 2006 году он уже выдал 130 ордеров на жилье.
В администрации Селидово идею заселения Украинска беженцами из других мест считают подозрительной и опасной. «Подумайте сами, какой нормальный человек захочет жить в Украинске? Разве что какие-нибудь рецидивисты или бандиты», — говорит Зоя Коломиец, зампредседателя горадминистрации Селидово.
Она вспоминает, что когда-то Украинск был «городом молодежи», приехавшей со всего Союза осваивать Донбасс. А теперь вот появились Нешин и его рецидивисты. Правда есть и другая версия возникновения города. По словам бизнесмена Андрея Воякина Украинск, подобно Австралии, бывшей в позапрошлом веке континентом-тюрьмой объединенного королевства Великобритания, тоже был заселен каторжниками.
«В город ведь изначально направляли химиков», — рассказывает Воякин.
«Химики – в смысле, те кто «на химии», то есть отбывавшие условно?», — на всякий случай переспросил я.
«Ну да, а кто же еще».
«Работы не в проворот»
Один из тех, кто решил переехать в Украинск, воспользовавшись предложением Виталия Нешина – 26-летний одессит Дмитрий Стоянов. Он открыл тут киоск по ремонту обуви. Появление мастерской стало в Украинске событием. Дмитрий разместился в ларьке на центральной улице, и, похоже, стал монополистом в этом виде услуг. Он работает по выходным и в праздники, в прямом смысле слова не поднимая головы.
«Что вам чинить?», — спрашивает он, бросив на меня загнанный взгляд, на мгновение оторвавшись от грубого черного ботинка из искусственной кожи. «Поговорить?! Нет, поговорить приходите завтра. Сегодня работы не в проворот!».
Дмитрий – редкое исключение. Ни в одном из местных поселков жители не привыкли заниматься ничем, кроме добычи угля. Будь-то из лавы, или с вагона товарняка.
Единственный легальный бизнес, которому хоть как-то удается прижиться – это торговля. Единственная положительная цифр в местной статистике – данные о создании новых предприятий малого бизнеса. Если в 2004 году количество местных жителей, занятых в таких фирмах составляло 3%, в 2006 эта цифра выросла до 8%.
Жители Украинска тоже ощущают на себе влияние «торгового бума». Один из первых агентов сетевых продаж привез электрические утюги неизвестной марки. Он тут же собрал вокруг себя маленький кружок домохозяек, прогуливавшихся между хлебным магазином и водочным отделом. Голос комивояжера садняще похож на голоса его столичных коллег, скороговоркой предлагающих «только сегодня воспользоваться уникальным предложением знаменитого производителя и получить подарок от компании».
Предпринимателей, готовых заниматься тут чем-то еще, кроме перепродажи, можно сосчитать по пальцам. Рассказывают, что когда-то в Селидово были греки, которые пытались выращивать в одной из шахт шампиньоны. Но наладить бизнес им не удалось, и греки уехали куда-то в направлении Мариуполя. Потом были итальянцы, решившие добывать из речки Соленой те самые 38 редкоземельных металлов – но не смогли договориться с донецким руководством и тоже канули в лету.
На западном фронте
В 20 часах езды на поезде в западном направлении от города Украинск, начинается, как принято считать, «настоящая Украина». Один из мифов, созданных политиками, разделяющими страну на жителей восточного и западного берегов Днепра – это направление миграции населения. Принято считать, что жители восточных областей преимущественно уезжает в Россию, а западных – исключительно в Европу.
Но в селе Воля Задеравацкая (Львовская область, Стрыйский район) 30% трудовых мигрантов, опрошенных общественной организацией «Западноукраинский центр прав человека» ездят на заработки в Россию, и только 25% — в соседнюю Польшу.
Воля Задеревацкое – не совсем обычное село. Стрыйский район – родина Степана Бандеры. Лидер украинских националистов жил в этом селе вместе со своим отцом – священником. И до сих пор в Воле живет женщина, которую крестил отец Бандеры. Здесь гордятся, что сохранили дом и церковь, связанные с его именем. Местные жители знают друг о друге все. Не для кого не секрет, что из села выехало за рубеж 44 человека, и что самый пожилой гастарбайтер — баба Наталя — из Италии вернулась домой. И назад не собирается.
Buona donna Ucraina
«Поїхала, бо дід помер. От я й захотіла побачити світу», — вспоминает Наталья Томаш, живущая в маленьком аккуратном доме посреди села Воля Задеревацкая. Ей 64 года и у нее карие смеющиеся глаза. Баба Наталя не дает Стыйскому району стареть. У нее трое детей, шесть внуков и один правнук.
В Италии она ухаживала за пожилыми людьми. Слишком слабыми, чтобы позаботиться о себе, или теми, кто боиться одиночества.
Родные не хотели ее отпускать. «Куди? В Італію? Ви ж стара!». Но она поехала. 3-месячная туристическая виза и дорога до итальянского городка Касерта обошлась в 600 евро. Потом девять месяцев она жила в маленьком итальянском местечке с пальмами и удивительно красивым дворцом Бурбонов, где в огромных бассейнах с импровизированными водопадами прямо из воды выбегают мраморные псы.
На солнечной площади, устланной брусчаткой, баба Наталя получила свою первую работу в неаполитанском королевстве.
Ей поручили ухаживать за парализованным стариком. Хотя Наталя полжизни «пропахала на колхоз», поднимать тяжелое безжизненное тело, и снова укладывать его в постель по нескольку раз на день, было слишком для нее. И она сбежала. Несколько недель провела на «ярмарке труда» – центральной площади города. Там собирались украинцы, которые ищут или предлагают работу: «Там всякий вибір є: хтось хоче молодих, хтось хоче красивих, а хтось хоче старих. Бо ревнує чоловіків».
Попытка номер два у бабы Наты тоже была неудачной. Какая-то украинка, уезжавшая из Италии, предложила ей ухаживать за «очень пожилой спокойной женщиной».
Баба Наталя посмотрела на свою новую работу и сразу поставила диагноз: «Спокійна то вона спокійна. Але ж вона зараз помре».
«Нет, не умрет», — убеждала ее новая товарка, — «Ей еще жить и жить»
Баба Наталя согласилась, а через неделю прогноз сбылся. И она снова оказалась на улице.
Но вскоре ей повезло. Новой хозяйке было лет 80, но умирать она не собиралась. Напротив, курила, как паровоз, и не отпускала новую компаньонку из дома ни на шаг: «О paura! Я боюся, щоб мене хтось не вкрав!». Стоило бабе Нате на минуту задержаться по делам, как донна Альбина начинала нервничать. «Кто там? Кто там? Кто там?», — переспрашивала старуха, открывая двери в дом. Это «кто там?» очень раздражало жительницу западной Украины, где не принято сутками сидеть взаперти.
Но старуха, хоть и бывала вредной, все-таки нравилась ей. Она учила ее итальянскому языку и была добра к «вuona donna ucraina».
«Чінко персоне препара, вольйо фумаре, нонче — кафе (Пять человек – готовить, хочу курить, кофе – нет!!!», — старуха говорила, а та ходила за ней следом и повторяла выученные слова.
«Чинко – пять. А как сказать – одиннадцать персон?». Но баба Наталя качает головой. Такому ее не учили.
Хоть ей было хорошо у донны Альбины, но что-то было не так. «Все в хаті і у хаті. А я хотіла повітря!». Бабу Наталю звал воздух Украины. Она выучила итальянский, а потом ей вдруг стало очень грустно: «Бувало прихожу додому, і починаю плакати. А чому – не знаю».
Она собрала свои вещи, заплатила 300 евро за автобус до Украины, и уехала домой. Заработанного в Италии хватило, чтобы покрыть расходы на поездку. Вернувшись, она начала планировать новую вылазку – мир велик. Но через несколько месяцев случилось то, что навсегда привязало бабу Нату к ее родной Воле. Маленькая внучка, больная аллергической астмой, однажды ночью во время приступа сказала: «Зараз буду помирати». И баба получила инфаркт.
Так закончилась страсть «донны Украины» к путешествиям. Она вернулась на свой участок в полгектара, запущенный со времен смерти деда, и начала очищать землю. А потом разогнула спину и сказала все, что думала о себе: “Не хотіла рахувати гроші? Так тепер каміння рахуй, стара!».
«Штовхаєм біду вперед!»
Все, что выращивает на огороде баба Наталя, годится только для домашних нужд. Она начала было сдавать молоко приемным пунктам, но потом перестала: «бо вони дурять людей».
Полжизни проработавшая в колхозе, больше всего на свете она ненавидит уравниловку. Продавая молоко с большим процентом жирности, она хотела бы получать больше, чем сосед, у которого молоко хуже. Но такая технология недоступна для села. Представитель администрации города Стрыя Василь Лесив объяснил бабе Натале, как, согласно требованиям законодательства, должно обрабатываться молоко. «Нужно, чтоб оно не стояло ни минуты в коровнике, там где бактерии, а моментально перекачивалось в холодильник. И еще нельзя доить руками. Только автоматика». Баба Наталья впервые перестала улыбаться. «У нас до такого ше сто років треба жить!».
Но не только баба Наталя, с его маленьким домашним хозяйством, не успевает за новыми технологиями западного мира. 40-летний Иван, фермер из Стрыйского района около 10 лет провел на сельскохозяйственных работах в Голландии. Он изучил сложные технологии, применяемые в одной из наиболее развитых сельскохозяйственных стран. Но опыт, приобретенный там, не применим в Украине. «Постройка теплиц, которые позволили бы увеличить производительность, обойдется в 400 долларов за квадратный метр. Такие инвестиции возможны только на западе», — рассуждает Иван. Тем не менее, он вернулся домой. «Тут у меня есть жена и сын. Я не хочу платить голландским проституткам, и не хочу, чтобы мой сын не знал, у кого спросить о том, что должен знать мужчина». Иван изложил главную формулу своей жизни, но она применима не для всех. По данным региональных СМИ, в Львовской области зарегистрировано около 20 тысяч «социальных сирот» — детей, чьи мать и отец находятся на заработках заграницей.
Оставшиеся не надеются, что в их жизни что-то изменится к лучшему. Но продолжают работать и воспитывать детей. Как говорит баба Наталя: «Штовхаєм біду вперед».
Каждый пятый…
Валютные поступления в украинскую экономику от деятельности гастарбайтеров колоссальны. По данным исследования, опубликованного в 2005 году «Центром мира, конверсии и иностранной политики», ежегодно трудовые мигранты переводят сюда около 5 млрд. долларов. В западных областях (в частности, Тернопольской), соотношение инвестиций иностранных компаний и вложений гастарбайтеров в экономику региона составило 1:40. И это притом, что лишь единицы вкладывают накопленные деньги в развитие бизнеса.
На западной Украине, в отличие от востока, портрет трудового мигранта изучен досконально. Десятки фондов и общественных организаций на гранты западных правительств проводят разнообразные исследования и социологические опросы. Но знания тут не становятся силой.
Существующий на иностранные средства «Западноукраинский центр прав человека» в прошлом году объявил конкурс на лучший бизнес-план. Победитель может получить небольшую сумму в 4 тысячи долларов на развитие собственного бизнеса. Однако, как говорит представитель центра Васыль Щекун, до сих пор никто не представил соответствующего проекта.
Согласно соцопросам, большинство трудовых мигрантов как на востоке, так и на западе, не доверяют властям и считают налоги слишком высокими, чтобы легализировать свои доходы. Они уверены, что неблагоприятные условия для ведения бизнеса – вина украинских правительств.
Международная организация по миграции (МОМ) в конце 2006 года обнародовала исследования проблемы торговли людьми и трудовой миграции в Украине. По ее данным, а также согласно исследованию Центра мира, конверсии и иностранной политики:
- Каждый пятый житель Украины работал заграницей сам, или это делали его родственники.
- Каждый пятый не знает о требованиях, необходимых для деятельности за рубежом.
- Каждый пятый считает, что может стать жертвой торговлей людьми
- Каждый четвертый согласился бы уехать; из них каждый третий – человек от 16 до 25 лет.
- Каждый второй украинец, ставший жертвой торговли людьми, пострадал из-за отсутствия жизненного опыта или информации
- 64% опрошенных уезжают, не видя перспектив устроится на работу в Украине
- 87% опрошенных считают, что исключительная вина за массовый отток населения лежит на государственных органах, неспособных помочь собственным гражданам в реализации их права на труд.
- Только 7% из гастарбайтеров готовы платить подоходный налог в украинский бюджет в случае легализации своей деятельности заграницей. В то же время 45% опрошенных согласны платить налоги, в случае их снижения.
