Казарма – кузница талантов. Здесь каждый шаг расписан по уставу. Ноги стучат набойками, руки сжимают автомат, на голове фуражка. А душа – парит.
Мысли не заняты земным. В этом нет нужды. С утра – подъем, уборка, чистка, мойка. До завтрака – сдать инвентарь. «Садись! К приему пищи приступить! Закончить! Встать!» И что не ясно? Думать не о чем.
У тела распорядок, в голове разгул. Все мысли жарятся на пляже, пьют боржоми. Так проходит день, неделя, месяц… и наступает жажда творчества.
Духовный голод обостряет страсть к искусствам. А собеседников-гурманов нет. Здесь даже баб нет. Не с кем говорить солдату. И поэтому он обращается к сверчкам на перекуре в суточном наряде. Смотрит на закат, как на котлету — ум голоден. Это гречиху с маслом здесь положено. А рассужденья о законах мирозданья – отставить!
И тогда на сетке под матрацем появляется тетрадь. Сами собой — пару корявых строк, потом – столбец, глава, поэма. А за ней – еще одна. Звучит уже уверенней и лучше. А дальше – больше!
Не смотря на руки в волдырях и выбритый затылок, у юноши есть преимущества перед скучающей богемой. Пишет он о главном. Ведь о простых желаниях мы часто забываем: едим, читая книжку, пьем что подороже, в ванной оставляем незакрытый кран.
Тратим драгоценности в мечтах о безделушках. А здесь, в казарме, хлеб дают. И это счастье! Здесь, если едешь в кузове, можно поспать. Поспать! Целую четверть часа, а то и больше. И это тоже счастье. Кайф ловить легко, когда отвоевать и заработать его трудно. Об этом он и пишет.
Гордыню лечат доктора: лопата, лом, противогаз. Не сможет рядовой обидеть музу — совестно! Не будет спорить с Ницше и Платоном, называть себя великим. Данте был поэтом, он — солдат. И если есть сомненья – офицер напомнит.
Нет гамака вина и фруктов. Нет поклонниц. Есть только карандаш с бумагой, и то – бумаги мало. Дефицит. На муки творчества и кризис жанра не хватает времени.
Солдат творит. Служба идет.
Текст: Матвей Никитин
